Знакомьтесь. Девушка Ира, 31 год, живет в Луганске. Имеет 4 тысячи подписчиков в одной из социальных сетей, водит дружбу с милым мопсом. Никто и не догадается (думаю, так и было задумано) — перед нами писательница Сола Рейн. Романтические истории о любви, проданные десятитысячным тиражом, ее пера дело. В преддверии весны и выхода четвёртого романа, автор рассказала, почему современная Золушка выбросила туфельку и вооружилась хоккейной клюшкой на пути к собственному счастью.
— Единственное интервью с вами, которое есть в открытом доступе, вышло в период подготовки к печати второй книги «Красная линия». Сейчас на готове уже четвёртый роман. Расскажите, о чем он?
— Четвёртая книга будет значительно отличаться от предыдущих историй. Во-первых, она пишется в настоящем времени, которое заметно изменило мой привычный слог. Ну, а во-вторых, книга получается не такой юмористичной, как первые три истории, а более импульсивной и эмоциональной, ведь речь идет о молодых ребятах 19-21 года. Главный герой – капитан университетской футбольной команды, лучший квотербек штата и один из самых титулованных игроков национальной студенческой лиги.
В общем, «Местный божок», – как называет его героиня, которую не слишком впечатляет его сверкающий статус. Троп «от ненависти до любви», дерзкая героиня со скверным характером, самоуверенный герой, который всегда привык побеждать, американский футбол, насыщенный сюжет, который не даст заскучать, – всё это и многое другое ждет вас на страницах моей новинки.
— Флобер писал: «Мадам Бовари — это я», Толстой: «Анна Каренина — это я». Кто вы из ваших героев?
— Пока такого героя я не написала, так что всё еще впереди.
— Как вы прописываете героев книги? Как решаете, кто поступает плохо, а кто борется за себя и своё счастье?
— Когда в голове появляется идея новой книги, вместе с ней приходят и герои. Когда я вытаскиваю их из своей головы и переношу на страницы анкеты, они начинают подробнее рассказывать о себе, своих проблемах, целях и стремлениях. Это немного мистический процесс. Потому что когда я пишу анкету, мне кажется, я ничего не придумываю от себя, а описываю реально существующего человека, которого ясно вижу и слышу.
Многие читатели осудили героиню «Красной линии» Микки за то, что она не рассказала парням об украденной шайбы. Но если бы она так сделала, то это была бы не Микки. Она с подросткового возраста привыкла решать свои проблемы сама. Невозможно за короткий промежуток времени измениться до неузнаваемости. Поэтому мне пришлось пренебречь правилами «хорошей» книги, которые обязывают раскрывать все секреты героев.
— А есть симпатия к кому-то из героев?
— Я люблю всех своих главных героев, потому что я их выносила и родила. Попробуйте выбрать среди своих родных детей любимчика?
— Странно это спрашивать у автора любовных истории, но настоящая история любви — она какая? В мировой литературе, кинематографе… Или она все же из-за угла, как финский нож?
— Мне кажется, здесь не существует единого сценария. Даже концовку предугадать сложно. Любовь многогранна: у нее нет возраста, гендера, религии или границ. Поэтому каждая настоящая история любви уникальна, как снежинка.
— 14 февраля праздник всех влюбленных по всему миру. Но ещё и день книгодарения. Вы сказали о главном своем увлечении — это сбор домашней библиотеки. Так какой праздник вы будете отмечать в первую очередь?
— В данный период времени я ни в кого не влюблена, поэтому только как день книгодарения! Черт, я даже не знала, что такой существует!
— А первое впечатление помните, когда увидели свою книгу на полке книжного магазина?
— Я вообще не умею радоваться своим достижениям. Чаще всего, моя радость – это искра, которая вспыхивает на мгновение и тут же гаснет. В то время как грустить о чем-то я могу часами. Когда я впервые увидела свою печатную книгу у кого-то в сториз, первое, о чем я подумала: «Боже, она такая маленькая. Наверное, после прочтения вообще развалится…». Так глупо, правда? Меня должны переполнять счастье и гордость, а вместо этого я думаю о том, какой же хрупкий этот чертов корешок. Или редактор сообщает мне о том, что у меня будет собственная твердая авторская серия, а я вместо того, чтобы запускать фейерверки, тут же начинаю переживать, что новые обложки могут оказаться некрасивыми. В этом вся я.
— То есть, заветной мечтой не было увидеть поскорее книги на полках магазина? О чем тогда писатели мечтают?
— Писатели мечтают о добросовестных читателях, о признании, и о достойной зарплате. Я мечтаю о том, чтобы в нашем государстве права на книги своих, отечественных авторов стоили не меньше, чем на книги зарубежных. Чтобы к женщинам-писателям относились так же серьезно, как к писателям-мужчинам. И чтобы читатели уважали писательский труд, а не обесценивали его, распространяя платные книги пиратским образом.
— Ваше мнение: писателями становятся или рождаются? Этот вечный вопрос, можно ли человека научить писать?
— Смотря, что писать. В художественной литературе главную роль играет богатое воображение, которому нельзя обучиться. Оно либо есть, либо его нет. Ну, а если это научпоп, например, или нон-фикшн, то это уже совсем другое дело.
— Ну, например, как вы начинаете работу? Просто садитесь писать и все?
— Перед тем, как сесть за компьютер, я принимаю душ. Не знаю, как это работает, но самые интересные диалоги у меня рождаются именно в душе. Я даже беру с собой телефон, чтобы набалтывать их на диктофон, а потом переносить на бумагу. Так же для меня очень важна тишина. Я восхищаюсь авторами, которые умеют писать под музыку. Я пробовала, у меня не получается. Мой максимум – это звуки релакса на Ютубе, вроде потрескивающего камина, или метели за окном.
— Скоро весна — пора любви… Для вас она какая? Чего ждёте?
— Для меня весна — это короткая прелюдия к лету, а лето я терпеть не могу, так что… Но конкретно от этой весны я жду вдохновения, потому что именно в этот период начнется выкладка моей новой истории на сайте Литнет, и я буду писать ее уже не «в стол», а в процессе публикации. Это огромный стресс, если честно. Так что, Дорогая Весна, ты уж не облажайся.
— А секрет успешной истории есть? Какой он?
— Мне кажется, такого секрета не существует. Но если все же он есть, и я его однажды узнаю, то никогда об этом вам не расскажу.
